3 вопроса ведущему, которые выведут его на чистую воду

3 вопроса ведущему, которые выведут его на чистую воду

Ведущий Алексей Харис

Узнать, сколько стоит ведущий на свадьбу, недостаточно. Даже если его гонорар и видеоролик Вас устраивает, первая встреча может дать понять, что он виноград не Вашего сорта. Поэтому, чтобы выбрать ведущего на свадьбу, пообщайтесь с ним хотя бы по скайпу.

Ведущий проводит несколько встреч в неделю. Вопросы молодых пар плюс-минус стандартные: «Как развлечь гостей на фуршете?», «Чем занять детей на банкете?», «Заключаете ли Вы договор?» и проч. Ответы на них у ведущего отскакивают от зубов, как мяч в сквоше. Если же мы хотим, чтобы шоумен показал нам весь свой потенциал, то ему нужно задать неожиданные, хлесткие, из ряда вон выходящие вопросы. Попробуйте стать Владимиром Познером, Юрием Дудем и Тиной Канделаки в интервью. Ниже, о чем спрашивали меня.

«На свадьбе будет много одиноких девушек. Можно Вас попросить не надевать обручальное кольцо на нашу свадьбу?»

Вопрос со звездочкой. Заставил задуматься. Когда я его услышал, то хотел отшутиться. Сказать что-то про Фродо и «всевидящее око».
Но в итоге снял кольцо и сказал, что буду работать без него, если мне оплатят парковку в день свадьбы. И оплатили.
Такого рода вопросы покажут, на сколько ведущий адекватен, на что он готов пойти и, как вообще у него с иронией.

«Вы умеете шутить? Ну вот прям сейчас пошутите смешно!»

Задайте этот вопрос и понаблюдайте, как ведущий отреагирует. Может начнет раздражаться от нелепости услышанного.
Или впадет в ступор. Или выдаст анекдот. Проверьте, как он импровизирует. Я же попросил официанта принести мне счет.

«Ну, давайте, рассказывайте, какие у Вас конкурсы»

Возьмем лупу и рассмотрим этот интересный вопрос. Зачем сходу спрашивать про конкурсы? Это нужно, чтобы всколыхнуть землю. В интеллигентном на вид ведущем может сидеть «маленькая тамада». Это опасно, когда Вы хотите, чтобы у Вас был семейный ужин без напрягов, без игрищ, без напыщенности и бахвальства а-ля «Аааааплодисменты самой счастливой паре августа. ». Если ведущий малоинтересен как личность, то он начнет пихать в Ваш праздник все «интерактивы» мира, лишь бы заполнить ими вечер. Он не хочет разбираться в тонкостях и кропотливо готовится к празднику. Ему все равно, что у Вас волшебная история отношений. Что 5 гостей приедут из Германии. Что бабушка обожает «Кинзмараули» и ей в этом году 90 лет. Что в Вашей семье одни филологи и они чтут Кирилла и Мефодия. Ему не хочется разбираться в Ваших опасениях и желаниях, узнать особенности ваших гостей. Вам нужен такой персонаж?

Добавлю

Если Вам нужны только конкурсы — таких 90% ведущих. Если Вы за чуткий подход к Вам и Вашим близким, то я в оставшихся 10%. Экономьте свои силы. Встречу всегда можно назначить по скайпу. Эффект от общения будет тот же. Доверяйте своему сердцу при выборе ведущего, а не совету подруги. У нее была своя свадьба, у Вас своя. Свадьба без конкурсов и свадебных традиций это легко. Я так умею. С конкурсами умеют все.

Запланировали оценку персонала – в коллективе возникло напряжение. Узнайте, какие конфликты возможны и как их разрешать

Когда компания решила открыть новое направление деятельности, генеральный директор сказал HR-директору: «Прежде чем Вы начнете подбирать новых сотрудников, хочу понять, как работают уже имеющиеся. За последний год их стало больше – штат постоянно растет. Может быть, кто-то из наших подойдет для новой работы?» Глава службы персонала организовал оценку персонала. Еще до нее из компании уволились более 100 эффективных сотрудников. А после – 70. Хотя прошли оценку успешно.

Это выглядело странно и непонятно: почему люди, показав неплохие результаты и получив высокую оценку, ушли из компании сразу же после того, как закончилась эта процедура? Ведь им могли бы предложить работу в новом интересном проекте. Но получается, что они даже не желали узнать об этом. Директор по персоналу попросил своих HR-менеджеров побеседовать с некоторыми из тех успешных сотрудников, которые увольнялись. Причина оказалась очень неожиданной: людей привел в уныние один из этапов оценки – собеседование с комиссией, в которую вошли ведущие эксперты. HR-департамент решил сделать такой этап, хотя он вовсе не обязателен.

Сотрудники сказали, что чувствовали себя как проштрафившиеся школьники перед строгими преподавателями. Кроме того, комиссия задавала вопросы, которые не были напрямую связаны с работой людей. И это ставило их в неловкое положение. Хотя они предположили: возможно, все дело в том, что для экспертов не совсем правильно подготовили вопросы. Либо экспертам дали неверное представление о том, чем занимаются сотрудники. В любом случае негативные ощущения были настолько сильны, что сотрудники решили покинуть компанию, невзирая на то, что получили высокую оценку.

Поэтому в очередной раз планируя оценку, HR-директор решил выявить все возможные недостатки в ее подготовке, из-за которых могут разгораться различные конфликты, и продумать, как их избежать.

Ольга ПЕТРОВА,
заместитель гендиректора по управлению персоналом компании ROOTА

После оценки планируйте карьеру сотрудников в компании. Иначе рискуете потерять ценных специалистов

Ведь они знают, что в ходе оценки показали высокие результаты, и вполне оправданно ожидают, что компания предпримет что-либо в отношении них. Но если время идет, а никаких изменений нет, то возрастает риск того, что ценные сотрудники уволятся. Эффективно разрешить такой конфликт просто – постоянно коммуницировать с ценными кадрами, планировать их карьеру в компании, продолжать развивать их профессиональные компетенции. Иначе говоря, используйте не только и не столько материальные методы удержания лучших работников, а скорее организуйте их развитие, усовершенствование их потенциала. Включите талантливых сотрудников в «кадровый резерв» организации, разработайте программу их развития, в том числе индивидуальную. И главное – сделайте все максимально прозрачным, чтобы не было недоверия между Вами и ценными сотрудниками.

Сотрудники изначально противятся оценке, считают, что она лишь прикрытие для планов начальства

Люди полагают, что с помощью оценки руководители хотят официально продвигать и премировать любимчиков, а неугодных – выгнать. Многие просто думают: «Раз меня проверяют, значит, мне не доверяют и меня не ценят. Вероятнее всего, ищут повод, чтобы урезать зарплату либо загрузить дополнительной работой». Особенно остро на известие о предстоящей оценке, как правило, реагируют сотрудники, проработавшие в компании много лет и считающие, что уже давно доказали свои преданность и профессионализм. В основе сопротивления и боязнь перемен, и страх перед неизвестностью.

Как поступить:во-первых, не просто в общих словах, а конкретно и честно расскажите, для чего и почему собираетесь проводить оценку.

После того, как HR-департамент компании «Такси-фаст» написал на корпоративном сайте, что скоро в компании будет проводиться оценка персонала (а потому к линейным руководителям просьба заполнить специальные опросники для выработки критериев оценки), сотрудники стали возмущаться. На 30% возросла текучесть персонала. Люди говорили: «Раз начинается такая ерунда, то пора уходить». Тогда HR-директор при поддержке генерального директора инициировал общее собрание работников компании. Обратившись к присутствующим, Директор по персоналу начал собрание так: «Совсем скоро у вас появится возможность заняться чем-то новым в нашей компании, либо получить повышение в зарплате или в должности, перейти в проектные группы». Из зала поступил вопрос, заданный довольно вызывающе: «А чего это вы такие добренькие стали? И что будет с теми, кто не особо отличится?» Не реагируя на агрессию, Директор по персоналу спокойно и сдержанно ответил: «Кто не особо отличится, либо получит возможность пройти обучение за счет компании, либо останется на своем месте. Наша организация ценит лояльных работников». После этого глава департамента по работе с персоналом рассказал, чем вызвана необходимость провести оценку. Компания планирует расширить парк легковых автомобилей и набрать большое количество новых шоферов и техников. Одновременно решено улучшить качество обслуживания клиентов и, возможно, даже создать дополнительное контролирующее подразделение внутри компании. Поэтому нужно понять, кто из сотрудников и на что способен, кому можно доверить новый функционал, к примеру, направив на обучение, а кому лучше остаться на прежнем месте. Такое объяснение в принципе устроило работников. Дальнейшее обсуждение оценки прошло более сдержанно и конструктивно. Заявления об увольнении прекратили поступать в HR-департамент.

Во-вторых, заверьте, что оценка не направлена на то, чтобы принять какие-либо несправедливые решения в отношении сотрудников. Ее цель – выявить у каждого сильные стороны и те, над которыми надо поработать.

В беседах с недовольными сотрудниками используйте приемы «Переозвучивание» и «Да, но. »

Повторяйте резкое высказывание работника, слегка смягчая его. Благодаря этому человек услышит свою собственную фразу со стороны, обдумает ее. Переспросите, правильно ли Вы поняли его. Затем на его возражение ответьте: «Да, возможно, Вы правы. Что-то мы действительно недоработали». И тут же спросите: «А что бы Вы нам посоветовали?» Это – вопрос–ловушка. Затем засыпьте сотрудника уточняющими вопросами или возражениями (прием «Да, но…»). И он запутается в проблеме, о которой он уверенно начинал рассуждать. Пусть сам почувствует свою некомпетентность, и в итоге признает, что не вправе категорично судить о Вашей работе. При возможности заметьте: «Вот видите, как все непросто на самом деле. Нам тоже пришлось очень серьезно поломать голову всем подразделением. В итоге мы и остановились на нашем варианте проведения оценки».

Люди уверяют: во время оценки спрашивают не о том, чем они занимаются в реальности

Скажем, ознакомившись со списком вопросов и прилагаемыми к ним материалами, сотрудники заметили: некоторым специалистам собираются задавать вопросы о том, чем они занимаются крайне редко. Либо сотрудник замечает, что вопросы вроде бы и затрагивают то, что он делает, но сформулированы так, что лучше бы задать их работникам другого подразделения – они с этим имеют дело чаще.

Как поступить: не разрабатывайте материалы для оценки по должностным инструкциям или по списку обязанностей,который прикладывается в качестве приложения к трудовому договору. Это формальный подход, который недопустим. Именно после такой подготовки оценки выясняется порой, что человека спрашивают не о том, что он делает. Просите руководителей отделов и служб составлять перечень реальных обязанностей сотрудника, а не тех, которые указываются в должностных инструкциях. Часто для проформы.

То, как оценили работника эксперты, противоречит оценке, которую дал ему руководитель

Скажем, непосредственный руководитель считает, что его подчиненный работает вполне успешно и заслуживает повышения в должности (в зарплате), а другие эксперты (члены комиссии) так не думают. В международных компаниях бывают другие разногласия. Как рассказала Юлия ФУНК, региональный Директор по персоналу группы Bosh в России, Украине, Белоруссии и Казахстане, иногда у сотрудника два руководителя: дисциплинарный (в нашей стране) и функциональный (где-нибудь в Европе). И довольно часто случается, что заграничный руководитель доволен сотрудником, советует включить его в кадровый резерв, а руководитель на месте возражает, говорит, что ситуация на рынке такова, что можно работать в три раза результативнее.

Как поступить: попросите непосредственного руководителя (дисциплинарного, если речь о международной компании) предоставить дополнительную информацию о сотруднике, более детально охарактеризовать его. Затем предложите экспертам еще раз подробнее обсудить работника. Ведь у членов комиссии неполная или односторонняя информация, отрывочные личные впечатления. Тщательно проверьте критерии оценки.

Ирина МОРОЗОВА,
начальник Управления по работе с персоналом банка «АГРОПРОМКРЕДИТ»

Исходя из практики оценки, выработала пять принципов, позволяющих избежать конфликтов

Они нередко заканчиваются увольнением.
1. Процедуру оценки планируйте и вводите постепенно. Разъясняйте сотрудникам, каковы ее цели, задачи, как она будет проходить, какие будут последствия.
2. Главный инициатор оценки – высшее руководство, непосредственный руководитель сотрудника. Основными требованиями к оценке должны быть: объективность, правильно разработанная система методик, нацеленность на проверку результативности и компетентности сотрудника.
3. Давайте сотрудникам возможность высказать свои предложения, возражения и пожелания в ходе оценки. А ее результаты передавайте только им самим и узкой группе лиц в руководстве компании.
4. Если оценка отрицательная, предоставляйте сотруднику возможность повторно ее пройти.
5. Помните: оценка сотрудников требует высокой точности результатов, поэтому проводить ее должен только опытный HR, обладающий соответствующими компетенциями и опытом.

Сотрудник и руководитель оценивают выполненную работу по-разному, и каждый стоит на своем

Как правило, это бывает в тех случаях, когда сотрудник понял задачи по-своему и решил их так, как понял. А начальник, на самом деле, ожидал другого результата. Помимо того, что налицо проблема в коммуникациях, есть еще одна проблема – сотрудник считает, что вправе настаивать на своей оценке, даже если неправильно оценил себя.

Как поступить: во-первых, договориться, что впредь все глобальные задачи и планы сотруднику руководитель формулирует письменно, четко и понятно. Руководителю советуйте контролировать сотрудника не только в конце срока, но и в течение того времени, когда выполняется работа (промежуточный контроль). Это позволит уточнять, правильно ли подчиненный понял, что от него требуется.

Во-вторых, отмените самооценку сотрудника (если проводили ее). Если изначально люди понимали задачи по-разному, то самооценка только усугубит это: сотрудник оценит свою работу очень высоко. А то, что руководитель даст скромную оценку, демотивирует человека.

Руководитель хочет перевести сотрудника на другую работу, а он против

Для этого есть две причины. Первая – у сотрудника низкая самооценка, он не уверен в том, что справится. Вторая – перспектива смены деятельности внутри компании не увлекает сотрудника, его все устраивает и так. Он инертен и боится перемен, хотя вполне в состоянии с ними справиться.
Как поступить: провести углубленное интервью с сотрудником, убедить его, что он способен на большее, заинтересовать новой работой – рассказать ему, что нового он узнает.

Сотрудник получил высокую оценку и ждал, что после этого ему повысят зарплату. Но ее не повысили

Скажем, нет возможности прямо сейчас повысить зарплату человеку. Или, к примеру, руководитель считает, что пока рано повышать ее: нет уверенности, что достижения и успехи, которые продемонстрировал подчиненный, – результат не случайного стечения обстоятельств, а действительного роста компетенций и квалификации.

(Знаменитый новатор менеджмента Эдвардс ДЕМИНГ утверждал: с уверенностью говорить о том, что специалист начал работать более эффективно, а значит, ему стоит повысить зарплату (а не дать разовую премию), назначить на высокую должность, можно лишь в том случае, если он продемонстрировал улучшенные результаты не менее семи раз подряд). Но так или иначе сотрудник возмущается, пребывает в негативном настроении, демотивирован и подавлен, распространяет в коллективе негатив.

Как поступить: во-первых, объясните сотруднику: оклад повышается, только если действительно выросла квалификация. Иными словами, руководитель должен быть уверен, что подчиненный способен стабильно выдавать достойные результаты, так как имеет необходимые для этого навыки и знания.

Во-вторых, наметьте «маршрут движения к цели» – повышению оклада. Иначе говоря, определите, что, как и в какие сроки должен сделать сотрудник, чтобы достичь цели. Если нужно, предусмотрите обучение.

В-третьих, разъясните человеку, что результаты оценки не связаны напрямую с уровнем зарплаты (иначе оценка превратилась бы в торг). Да, согласитесь, что итоги оценки могут приниматься во внимание, когда решается вопрос о повышении сотрудника по службе или об увеличении зарплаты. Но прямой связи нет. Оценка проводится больше для того, чтобы выявить слабые и сильные стороны сотрудника, определить его потенциал, наметить, над чем поработать, что развить. Бывает, что иногда просто для того, чтобы вовремя дать обратную связь.

Ольга ПЕТРОВА, заместитель гендиректора по управлению персоналом компании ROOTА, рассказала случай из своей практики. Осенью провели оценку сотрудников Центра доходов организации. По итогам оценки выявили пять сотрудников–«звезд». Руководителю подразделения HR-департамент 1 дал рекомендации повысить статус этих сотрудников, чтобы удержать их в компании. Сама оценка завершилась в конце ноября, рекомендации руководителю дали в начале декабря. Но из-за предновогодней суеты начальник забыл про итоги оценки и не довел их до сотрудников. И один сотрудник–«звезда», не видя изменений после прекрасных результатов оценки в течение месяца, написал заявление на увольнение 30 декабря уходящего года. Две новогодние недели пролетели быстро, сотрудник вышел в новом году на работу к конкурентам на высокую должность. Но, возможно, сотрудник и не ушел бы, если бы руководитель нашел время на то, чтобы обрисовать ему возможные перспективы.

Сотрудник прошел обучение, предъявляет сертификат и ждет повышения зарплаты

Словом, полагает, что его квалификация повысилась. Руководитель же, наблюдая за результатами и уровнем развития компетенций сотрудника, может не увидеть реального роста его квалификации.

Как поступить: разъяснить разницу между формальной и реальной квалификацией специалиста. Для этого приведите примеры из реальной работы сотрудника и покажите, как они отличаются от того, что нужно, чтобы выполнять работу на новом уровне. Посмотрите, проявляются ли новые знания и навыки, полученные на обучении, в работе. Объясните, что повысите зарплату, когда реально вырастут компетенции. Подробно и четко опишите, какими должны быть желаемые компетенции – в чем суть каждой, как понять, проявляется ли она (в чем это выражается в процессе работы).

Комментирует Юлия ФУНК,
региональный Директор по персоналу группы Bosh в России, Украине, Белоруссии и Казахстане

Чтобы руководители правильно давали обратную связь после оценки, мы внедрили систему Manager Self Service

Этому способствовал случай, который произошел с перспективным сотрудником после индивидуальной ежегодной оценки руководителем. Сотрудник просто исчез. Ни по мобильному, ни по стационарному телефону он не отвечал. Я вышла на него через соцсеть. Оказалось, руководитель поставил ему низкие оценки и резко об этом сказал. Сотрудник сбежал и не хотел встречаться с руководителем. После этого мы стали тщательно отрабатывать с управленцами навыки обратной связи, внедрили систему Manager Self Service: специальный модуль отмечает в бланке оценки слова из «некорректного» словаря (например, агрессивный, самоуверенный, конфликтный). Увидев их, руководитель может либо оставить слово, либо, подумав, заменить его. Ведь начальник должен оценивать не личность, а поведение сотрудника в работе.

Сотрудник надеялся, что его повысят или дадут особое задание. Но этого не произошло

Словом, надежды человека на радужные для себя последствия от оценки не оправдались. Такой обиженный открыто высказывает свое недовольство оценкой, говорит, что она ничего не дает, проводится только ради проформы. Причем сам он уверен, что справился бы с задачами на новой должности или на новом участке работы. Качество работы человека может резко ухудшиться, на работных сайтах появится его резюме. Руководитель же считает, что подчиненному не хватает каких-либо качеств или знаний, чтобы перейти на новый участок или пойти на повышение.

Как поступить: предложите обиженному сотруднику пройти проверку – возложите на него желанные новые обязанности на определенный срок. Издайте об этом приказ, в котором перечислите все задачи и сроки. А потом, когда время пройдет, обсудите с сотрудником, как он справился. Если все хорошо, можно реально рассматривать его кандидатуру на повышение или на другую должность. Если же не справился, то он сам это поймет. В этот момент прозрения Вы сможете более детально обговорить с ним, что же на самом деле показала оценка, какие у него есть способности, что надо развивать.

Оценка, которую провели в промышленно-торговом холдинге, показала, что у ведущего менеджера отдела инвестиций в разработки и проекты высокий лидерский потенциал. Менеджер еще до оценки показывал, что не прочь расти, а когда он во время обратной связи, которую давал его руководитель, узнал о результате оценки, то стал прямым текстом говорить, что хочет занять более высокую должность. Однако и непосредственный руководитель менеджера, и вышестоящий начальник все медлили и не повышали подчиненного. HR-директору они объяснили: у ведущего менеджера проблема с коммуникациями, кроме того, он ведет себя как эгоист. Все, кто с ним общаются, потом стараются избегать встреч. HR сказал об этом и самому ведущему менеджеру. Тот признал, что проблемы есть, но уверял, что будет легче избавиться от них, если у него появится новый статус. Тогда Директор по персоналу решил пойти навстречу сотруднику и, поговорив с его начальниками, перевел его на должность руководителя одного из отделов. Там начальник попал в больницу, а потому должность оказалась свободной на месяц.

Через месяц HR-директор и руководитель ведущего менеджера встретились и обсудили его работу в качестве ВРИО начальника отдела. Он выглядел уставшим, энтузиазма и желания во что бы то ни стало быть начальником уже не наблюдалось. В принципе отдел работал под его началом неплохо. И сам менеджер ни на что не жаловался. Директор по персоналу задал ему несколько вопросов. Готов ли он, будучи руководителем, задерживаться допоздна на работе? Сможет ли отвечать за работу отдела, не делая все за сотрудников, но исправляя их «косяки»? В состоянии ли подбирать индивидуальные мотиваторы к каждому сотруднику, разрешать противоречия, возникающие между ними? А быстро находить решения, если сотрудники внезапно заболевают? Тщательно все обдумав, менеджер сказал, что ему еще надо поднабраться опыта. Больше на руководящую должность он не рвался, хотя заявил, что все же хочет ее получить.

Все работают в группе, а премию после оценки получили разную (в процентах)

Иначе говоря, некоторые сотрудники, работающие в группе, утверждают, что их вклад в общее дело оценили неправильно. И это понятно. Действительно, индивидуальный вклад оценить очень сложно.
Как поступить: передайте право распределять поощрительные выплаты (бонусы и премии) самим участникам группы. Но будьте постоянно на связи с ними, при необходимости консультируйте.

Люди или отделы, которые давно в конфликте, пугают друг друга: «Вас выведут на чистую воду!»

Иначе говоря, сотрудники злорадствуют и, будучи уверенными, что противоборствующая сторона – лодыри и лентяи, утверждают, что оценка это всем покажет. Не очень уютно чувствуют себя не только те, кому угрожают давние противники, но и все окружающие. В подразделениях формируется негативная атмосфера – страха и неприятных предчувствий.

Как поступить: соберите представителей обеих противоборствующих сторон и предложите каждому высказаться. Но не говорить с места, а встать, выйти вперед и, глядя в глаза всем присутствующим, сказать, что думает об оценке и о противниках. Так Вы вырвете человека из группы коллег–единомышленников, в которой он чувствует себя защищенным, и уже этим сильно снизите его «боевой» настрой.

Не позволяйте бросаться голословными обвинениями. Перебивайте и требуйте дать факты, уточнения. Скорее всего, скоро скандалист собьется с мысли и утратит свой запал. После этого спокойно и четко объясните ему и всем присутствующим, что цель оценки персонала – не создание поводов для сведения личных счетов. К тому же не факт, что противоположная сторона конфликта покажет отрицательные результаты.

В страховой компании в отделе продаж в конце каждого месяца вывешивался рейтинг продавцов по результатам продаж. Его неизменным лидером была Мария Д. – очень харизматичная и темпераментная особа, которая порой вела себя довольно грубовато с коллегами. Узнав в очередной раз, что она победила (в рейтинге значилась на первом месте), девушка начинала откровенно насмехаться над своими коллегами, а отстающим говорить: «Моя бы воля – вышибла бы вас всех». Даже руководителю отдела не всегда удавалось ее утихомирить. И тогда руководитель однажды пригласил Марию к себе и рассказал притчу: старик-крестьянин встретил на перекрестке дорог самодовольного бродячего рыцаря, который грубо спросил у старика: «Где дорога на Владимир? Там?» Старик кивнул, потому что дорога на Владимир действительно была там, куда указал рыцарь. Он пошел туда и был убит разбойниками, которые там промышляли. Старик просто не предупредил рыцаря об опасности, отомстив таким образом за грубость. И даже пальцем при этом не шевельнул». Руководитель отдела сказал Марии: «Знаете, порой даже те люди, от которых мы не зависим, могут влиять на нашу судьбу. Уж на работу – точно!» И руководитель рассказал еще одну более реальную и современную историю: заносчивую коллегу сотрудники не предупредили о том, что придет комиссия, и коллега не подготовилась, выглядела бледно, не получила повышения по службе. Мария была озадачена. Уже в ближайшие дни все заметили, что она переменилась – стала более сдержанной и вежливой с сослуживцами.

Одного направили на обучение, другого – нет, хотя результаты оценки у обоих одинаковые

Руководитель утверждает, что один из подчиненных хорошо обучаем, а потому сможет постичь новое и применять в работе, а другой – менее восприимчив к новой информации, приходящей извне, а потому результат будет непредсказуем.
Как действовать: не говорите, что другой более обучаем, а потому его и направили на обучение. Это вызовет зависть, спровоцирует конфликт. Терпеливо разъясните все аспекты, а также приведите факты. Скажем, то, как сотрудник менее успешно проходил обучение раньше.

Сотрудники не хотят подписывать оценочные листы, поскольку считают оценку некорректной

Или непрофессиональной, упирая на то, что вопросы в анкетах и тестах были примитивные и неверные. А значит, и результаты ошибочны. Все дело в недоверии к HR-департаменту, которое Вам нужно развеять. Как это сделать? Убедить, что на самом деле все корректно и нормально. Часто людям лишь кажется, что материалы были непрофессиональными и поверхностными.

Как поступить: попросите людей письменно изложить свои претензии к оценке. Обработайте их, систематизируйте и подготовьте ответ на каждую претензию. Выложите эти ответы и разъяснения на корпоративный сайт. Укажите адрес электронной почты, на который сотрудники смогут присылать свои уточняющие вопросы. Нередко людям надо просто разъяснить смысл оценки, некоторых тестов (без правил интепретирования), и претензии сойдут на нет.

Для удобства Вы можете разработать опросник, указав в нем вопросы и варианты ответов. Например, для вопроса «Что мне не понравилось?» дайте варианты ответов: 1) сам факт проведения оценки, потому что: …; 2) процедура оценивания, потому что: … ; 3) проверочные задания, потому что: …;». Если составите опросник, Вам будет проще обрабатывать и типизировать ответы сотрудников.

Когда руководитель сравнивает результаты сотрудников с абстрактным идеалом, конфликта не избежать

Ведь такое сравнение однозначно говорит его подчиненным, что их не ценят, стараний и усилий – не замечают, сложностей работы – не понимают. Кому это может понравиться? Поэтому рекомендуйте руководителю, во-первых, не сравнивать реальные результаты сотрудников с ранее запланированными, но явно завышенными, говоря при этом: «Видите, сколько вы НЕ сделали!» Во-вторых, не сравнивать подчиненных с некими «другими» – более успешными специалистами. Не важно, какими именно. Людьми из других компаний (ведь их результаты могут быть связаны, например, с лучшими условиями труда) или абстрактными «настоящими профессионалами из других фирм». Вместо этого лучше говорить сотрудникам о том, как много из запланированного они сделали. А если уж нужно сравнить их сегодняшние достижения с чем-то, то пусть это будут их же – но вчерашние – результаты. Либо нормы, принятые в их собственной компании.

Человек, который был на хорошем счету, получил низкую оценку и сейчас вредит компании

Например, устраивает саботаж или «итальянскую» забастовку.

Как поступить: во-первых, попросите руководителя подразделения, чтобы он изолировал саботажника – перевел его на автономный участок работы.

Во-вторых, пусть начальник тщательно фиксирует результаты работы этого сотрудника. В-третьих, обсудите итоги работы втроем – Вы (или кто-либо из Ваших подчиненных – сотрудников HR-департамента), руководитель отдела и сотрудник-саботажник. Если результаты низкие, уточните, всегда ли они были такими. Руководитель сказал, что нет? Значит, есть все основания подозревать, что после недавней оценки сотрудник сознательно начал работать хуже. Либо, что его прошлая высокая репутация была ложной. Применяйте меры, скажем, снижайте премию или даже зарплату, объявляйте выговор.

К HR-директору торговой компании обратился начальник склада и попросил совета. С недавнего времени постоянно всплывают какие-то странные ошибки в учете и перемещении товаров: на тех полках, где их, вроде бы, оставляли, они вдруг исчезали. Зато потом появлялись в других местах склада. Нередко – на противоположном его конце. В одинаковых коробках обнаруживалось разное содержимое. Причем коробки иногда были перетасованы. Такое ощущение, что среди работников склада завелся диверсант. HR-директор попросил начальника склада посмотреть рабочие записи и установить, когда примерно начались проблемы. Оказалось, месяца два с половиной назад. Именно тогда закончилась оценка персонала и по ее результатам выплатили премию. Вспомнился и один скандальный молодой сотрудник. Он показал не самые лучшие результаты. Но нагрузка у него была колоссальная. Он брал на себя много, и от усталости и из-за спешки допустил несколько грубых ошибок. Премию платить было не за что. HR предположил, что именно этот сотрудник и мог стать саботажником, и попросил начальника склада повнимательнее проследить за подчиненным. Вскоре догадки HR-а подтвердились: саботажника поймали, когда он тайком перекладывал товары на полках, чтобы внести путаницу. Увольнять его не стали. Для начала вынесли выговор. После этого неразбериха в учете товаров не возникала.

Три эффекта восприятия, из-за которых Ваша оценка сотрудников становится субъективной

Эффект ореола: сотрудник оценивается чисто внешне. В результате, например, за той же презентабельной внешностью и хорошими манерами Вы не видите его слабых профессиональных качеств.
Эффект контраста: после того, как Вы имели дело с явно слабыми работниками, любой более профессиональный сотрудник может показаться сильным. Это результат работы подсознания, которое пытается Вам помочь «поскорее разобраться с этим делом».
Эффект стереотипизации: оценивая человека с хорошим послужным списком и большим опытом работы, Вы уже готовы видеть в нем сильного профессионала.
Что можно сделать, чтобы не попасть под влияние всех трех эффектов? Помнить о них, не верить полностью первому впечатлению о человеке, по-возможности, искать и тщательно анализировать дополнительную информацию о нем.

Не обеспечена конфиденциальность, и о результатах конкретных сотрудников узнали все

Это очень сильно демотивирует сотрудников. Никто не хочет, чтобы о результатах узнали все. Если это произойдет, отношение к компании у сотрудников резко снизится, что приведет и к падению эффективности. Многие только и будут думать о том, как бы подыскать новое место работы и уйти.

Как поступить: продумайте, как и кто будет доводить результаты оценки до сотрудников. Это нужно делать в индивидуальном порядке. Часто с сотрудниками беседует непосредственный руководитель или HR-менеджер. Сделайте все, чтобы не было утечки информации.

Одна из сотрудниц увидела в кабинете руководителя службы отчет о результатах оценки работников этой службы. Она быстро просмотрела отчет, чтобы узнать о том, какие результаты показали коллеги, и попыталась это запомнить. Но возможно, что сотрудница что-то перепутала, что-то интерпретировала по-своему. Коллеге она рассказала, что ее оценка ужасна и лучше девушке уволиться из компании, не дожидаясь, когда огласят итоги. Иначе ей грозит увольнение «по статье». Поверив в это и испугавшись, коллега поспешила уволиться, никому не называя истинных причин своего скоропостижного решения. Обман вскрылся только через три месяца, когда руководитель, случайно встретив бывшую подчиненную в кафе, рассказал ей, что очень сожалеет о ее увольнении, так как по итогам оценки она должна была войти в кадровый резерв компании.

СНОСКА 1 О том, как оценивать работу специалистов HR-департамента, смотрите в видеосеминаре «Создание эффективной команды HRотдела» в Школе Директора по персоналу на сайте mgu.HR-director.ru

Екатерина МАКСИМОВА, Директор по персоналу компании RonaPoL

3 вопроса ведущему, которые выведут его на чистую воду

Шаноўныя калегі, фрэнды! Усе, хто кiруе арганізацыямі, якія маюць зарэгістраваны статус у Беларусі і неабыякавыя да сітуацыі з Ленай Танкачовай!
Як кажуць кале гi, датычна справы з высылкай Лены Танкачовай па-ранейшаму ёсць магчымасць дапамагчы і паўплываць.
Структуры МУС рэагуюць толькі на пісьмовыя звароты, а актыўнасці ў інтэрнэце для іх другасныя. Да 28 лістапада павінна высветліцца, ці будзе ў Лены 3-месячная адтэрміноўка ад’езду ў сувязі з абскарджваннем рашэння аб высылцы з Беларусі. Калі гэтага не здарыцца, 28 лістапада Лена павінна будзе пакінуць краіну.
Важна зрабіць усё што магчыма, каб сітуацыя высылкі была скасаваная, альбо як мінімум тэрмін высылкі быў скарочаны. Пісьмовыя звароты і хадайніцтвы грамадскіх арганізацый Беларусі могуць мець пэўны ўплыў у гэтай сітуацыі, хоць гарантаваць нічога нельга.

Таму арганізацыі, якія маюць зарэгістраваны статус у Беларусі, могуць зрабіць наступнае да 27 лiстапада:
1. Накіраваць на працягу 25-26 лістапада лісты, хадайніцтвы альбо звароты ў адвольнай форме на адрас начальніка ГУУС Мінгарвыканкама і начальніка упраўлення па грамадзянству і міграцыі ГУУС Мінгарвыканкама (адрасы і факсы гл. ніжэй) з просьбай аб адмене рашэння аб высылцы з краіны і скасавання віду на жыхарства Лены Танкачовай.

2. Лісты павінны быць не шаблонныя, складзеныя ў адвольнай форме, каб было бычна, што гэта не нейкая акцыя, а людзі пішуць сваімі словамі.

3. У лісцехадайніцтвезвароце важна падркрэсліць грамадскую карысць працы Лены і яе арганізацыі – Інфармацыйна-асветніцкай установы “Цэнтр прававой трансфармацыі” за прайшоўшыя часы (напрыклад, дапамога арганізацыям і ўстановам у рэгістрацыі, юрыдычнае кансультаванне для іх працы ў адпаведнасці з беларускім заканадаўствам, падрыхтоўка прапановаў па заканадаўчых актах РБ, зменах і дадатках у іх, праца над прапановамі ў Закон аб альтэрнатыўнай грамадзянскай службе, Аб няўрадавых арганізацыях, Аб дабрачыннасці і інш., інфармацыёна-асветніцкія мерапрыемствы для маладых студэнтаў-юрыстаў і г.д., хто што можа ўзгадаць у якасці карысці, якую Лена прынесла Беларусі.

4. Не забывайце падпісаць дакумент, паставіць пячатку, а таксама пазначыць нумар, па якім з вамі можна звязацца для ўдакладненняў. Ёсць сэнс зрабіць сэнс дакумента максімальна канструктыўным, без залішніх наездаў, але і без жалобнай пазіцыі прасіцеля.

5. Адрасы:
— Начальнік Галоўнага упраўлення ўнутраных спраў Мінгарвыканкама генерал-маёр міліцыі Барсукоў Аляксандр Пятровіч, г. Мінск, 220007, завулак Дабрамысленскі 5. Тел./факс — 017 222-73-01 (прыёмная);
— Начальнік упраўлення па грамадзянству і міграцыі ГУУС Мінгарвыканкама Дарашчонак Ігар Леанідавіч (Дорощенок – по русски), г. Мінск, 220005, пр. Незалежнасці 48Б. Факс: 017 284-57-34 (аўтамат).

Дзякуй вам за падтрымку.

Российские подсудимые в «аквариуме» подобны беспомощным рыбкам 16.08.2020 9

«БОЛОТНОЕ ДЕЛО» ГЛАЗАМИ ОЧЕВИДЦА

(Ответы на вопросы «Новой газеты», интервью Е.Фоминой в авторской редакции)

На процесс я приехал по приглашению Объединенной группы общественного наблюдения(ОГОН), которая возникла год назад в России как реакция на волну массовых публичных выступлений. Символично, что на суд по Болотному делу приехал я после суда в Минске, освободившего от наказания журналистку «Новой газеты» Ирину Халип. Несколько судебных заседаний по Болотному делу, на которых я был, пришлись на стадию осмотра вещественных доказательств — видеофайлов.

Уголовное преследование манифестантов, протестующих граждан печально знакомо для Беларуси. В 2008 году я присутствовал на процессе по так называемому делу четырнадцати: молодых людей судили по подобным обвинениям после выступления индивидуальных предпринимателей. И самая грустная аналогия, которая наиболее близка – события декабря 2020 года, когда люди выступили против фальсификации президентских выборов в Беларуси. Спецслужбы рассекли сорокатысячную толпу. Сказали, что производились «групповые действия, нарушающие общественный порядок», «массовые беспорядки». В этой части «Болотное дело» для меня не ново. Репрессивные новации в Беларуси и России схожи. Иногда мне кажется, что Беларусь – какая-то социальная лаборатория, в которой обкатываются технологии авторитарного правления.

Более шестисот человек тогда в Минске схватили с административными правонарушениями сразу. Это сопоставимо с количеством задержанных на Болотной. Милиция действовала крайне жестоко, вплоть до того, что у женщин ноги были сломаны. Были использованы не только силы столичных правоохранительных органов, привозили ОМОН из других белорусских городов. Потом был суд.

Судебный процесс по событиям 19.12.2020г. я непосредственно не наблюдал, но, как бывший адвокат, давал советы заинтересованным лицам по организации защиты. Видеозаписи тоже тогда демонстрировали как доказательства. Но и сторона защиты представила ряд видео, на которых были незнакомые для оппозиции люди. Они фигурировали в сюжете, где люди бьют окна и двери в Дом правительства. Думаю, адвокатам в российском процессе тоже имеет смысл проанализировать действия лиц, не выявленных как гражданские активисты. Провокации – необходимый элемент действий правопорядка, если потом планируют применять непропорционально физическую силу и спецсредства. Пострадавшие среди белорусских сотрудников милиции тоже были: нашлись с ушибами, ничего серьезного. Если бы демонстранты готовились, характер повреждений был бы иным. На пленках, которые показали в Мосгорсуде, тоже видно, что никто специальным образом из демонстрантов не экипирован и с собой не принес «грозных предметов».

У вас из «Болотного дела» выделено «дело двенадцати», создается еще вторая волна уголовных процессов. В Беларуси тоже были выделены уголовные дела из общего процесса, достаточно избирательно, своеобразно. Судили по три-четыре человека. Искусственно их объединяли, видимо, с одной важной целью – чтобы не сгруппировать всех вместе и не придать мощное общественное звучание. Однако дело имело большой резонанс, подобно сталинским политическим процессам. Наказание назначили вплоть до шести лет лишения свободы. По-прежнему в тюрьме более десяти политзаключенных, включая одного кандидата в президенты

Когда я был адвокатом кандидата в президенты 2006-ого года Александра Козулина, то судебное разбирательство было скорым. Причем первых полтора дня я только озвучивал ходатайства, «наверху» подняли шум, ломается «конвейер правосудия», и уложились всего в шесть дней. Белорусские судебные процессы быстротечны, судебное следствие ведется односторонне. Международному юридическому сообществу показывают, что якобы белорусские суды не затягивают процесс. Но у нас нет справедливого судебного разбирательства по политически мотивированным делам.

Был я и на последнем заседании по делу Михаила Косенков в суде Замоскворецкого района. Полтора часа мы ждали пока оно начнется, адвокат пошел узнавать, где судья, когда начнется слушание. К нему подскочил пристав и сказал: «Я делаю вам первое замечание!». Это было вызывающе. Поведение приставов произвело самое гнетущее впечатление. В Беларуси нет института судебных приставов, и нет такого контроля, подобно режимным учреждениям, на всех этажах суда, по которым приставы даже ходят с видеокамерами на плече! Это уже вопрос по нарушению приватности, на что могут критически реагировать российские юристы.

Современное, высокое здание Мосгорсуда внешне настраивает на позитивный лад. Да и приставы там себя ведут лучше. Они понимают, видимо, что они в более солидном учреждении работают.

Имея адвокатский опыт, я привык к разным сценам в суде. Но в этом процессе примечательно: команда из более чем двадцати защитников, включая «общественных», с одной стороны, а с другой – сидит одна скучающая дама-прокурор. Некоторые поэтому иронизируют: если бы гособвинение вообще не было бы представлено в суде, мало бы что поменялось.

Особо злободневная тема про заменившие в России железные клетки «стеклянные аквариумы» для подсудимых. Этим попирается право на защиту, что очевидно для любого знающего международные нормы. Помещение в «аквариум» превращает еще непризнанных виновными граждан в беспомощных, хватающих воздух несвободы рыбок. Достоинство людей этим унижается. Любые документы, которые передаются через щель, как рассказывают адвокаты, подвергаются досмотру, люстрации содержания текстов, со стороны судебных приставов. Этим нарушается конфиденциальность общения адвокатов с подзащитными. Приставы не имеют права читать бумаги, они могут лишь посмотреть, чтобы там ничего противозаконного не содержалось, условно говоря, плана побега из «аквариума». Абсурдно и то, что подзащитные через громкоговорящий микрофон общаются с адвокатами! Уже сейчас по данному критерию можно ставить вопрос о нарушении права на справедливое судебное разбирательство «Болотного» и других уголовных дел в России.

Вообще, в России пока пытаются соблюсти мало-мальские стандарты справедливого судебного разбирательства перед цивилизованным миром. С другой стороны, мое сугубо личное мнение, такие грозные «долгоиграющие» процессы – Дамоклов меч над всем протестным демократическим движением. Это такие инъекции страха, чтобы граждане задумывались, зачем вообще выходить с политическими требованиями на улицу.

Игорь РЫНКЕВИЧ, белорусский экс-адвокат, руководитель Публичного учреждения «Лига развития демократии «Гражданский вердикт»

Требуем оправдать Алексея Навального! 07.07.2020 79

Алексей не стал останавливаться на анализе доказательств по делу, уже признанных независимыми экспертами абсурдными, он подверг критике пороки всего сложившегося в России государственного строя, заявив: «Несмотря на то, что вы посадили меня на скамью подсудимых, я и мои коллеги будем вас же и защищать от этого феодального правительства».
Характерны в этой связи и «Правила жизни» Алексея Навального ( http://esquire.ru/wil/alexey-navalny ) , они объясняют его жизненное кредо и его активную, бескомпромиссную позицию. И как-то зловеще звучат слова Алексея о другом нашем коллеге: «Магнитский мне гораздо ближе, чем Ходорковский. Потому что он не олигарх, и он не политик. Он юрист, бухгалтер и аудитор, который ни на что не претендовал, а просто делал вещи, которые считал правильными. Я с бумажками сижу, и он сидел с бумажками. Но потом за эти бумажки его замучили в тюрьме, а я отчасти почувствовал в этом свою вину. Ведь в тот момент мы все кивали головами и говорили: ну, все сидят, и этот посидит. Посидит и выйдет. А он не вышел»..
Итак, А.Навальный свою защитительную, а, по сути, обвинительную речь против российского правящего режима, произнёс. Теперь суду выносить решение, подтвердив наличие независимости власти судебной.
К сожалению, в Беларуси в порыве «проевропейского» выбора демократическая общественность нечасто реагирует по поводу давления российских властей на инакомыслящих, на факты нарушений прав и свобод граждан России. И вот вирус «иностранных агентов» из соседней страны инфицирует Беларусь через дело «шпиона Гайдукова». Авторитаризм постсоветских государств упрочивает свой интернационал горе-правителей, перенимая друг у друга и иные репрессивные новации.
Поэтому гражданам Беларуси, России важно противопоставить политическим репрессиям своё единение и солидарность. Нам всем надо преодолеть «предательский нейтралитет», о чём в своей речи дал наказ А. Навальный. Призываю уже сейчас правозащитников, политиков Беларуси возвысить голос солидарности в поддержку А. Навального, протестуя против судилища над ним!
Алексей Навальный — невиновен! Требуем в отношении Алексея Навального вынесения оправдательного приговора !!

Беззащитная защита (адвокатура в Беларуси) 06.06.2020 37

Состоялся круглый стол, на котором журналисты пытались более детально изучить «адвокатский вопрос» — достойны ли защитники своих гонораров, выполняют ли они при этом свои основные профессиональные обязанности и т.д. ( «БелГазета» в номере №22 от 3.06.2020г. в рубрике «Последнее слово»). В дискуссии приняли участие я, адвокат Евгений Маслов и также Людмила Кучура, муж которой осужден по громкому и странному уголовному делу.

Далее вниманию читателей предоставляется извлечение из публикации, связанное с моей позицией, которая и послужила информационным поводом для проведения круглого стола.

Недавно руководитель Публичного учреждения «Лига развития демократии «Гражданский вердикт», экс-адвокат Игорь Рынкевич в одной из соцсетей поделился наболевшим: «В последнее время мне звонят бывшие клиенты и жалуются на аппетиты, качество услуг действующих адвокатов. Идеалы адвокатуры как особой некоммерческой корпорации, профессионально занимающейся правозащитой, уходят в тень цели материального вознаграждения адвокатов. И над всем этим довлеет бюрократическая машина Минюста. Эволюция адвокатуры вызывает тревогу» [запись от 25 мая в сети F acebook:

http://www.facebook.com/photo.php?fb >

Закон зависимости

— Какие первоочередные функции, на ваш взгляд, должна выполнять адвокатура?

— Основные задачи этого института гражданского общества сформулированы во вступившем в силу новом законе «0б адвокатуре и адвокатской деятельности». И юридическое сообщество не оспаривает, что это, прежде всего, оказание на профессиональной основе юридической помощи в целях защиты прав, свобод и интересов граждан и юрлиц. К другой основной задаче адвокатуры также законодательно относится и участие в правовом воспитании граждан. Но, несмотря на очерченные ориентиры, есть вещи, которые тревожат — после принятия нового закона адвокатура даже по определению перестала быть независимой. Если ее раньше называли независимым правовым институтом, то сейчас слова «независимый», «правозащитная деятельность» из закона исчезли. Давая определение в первой статье, законодатель сразу указал, что не желает видеть адвокатуру независимой и активно участвующей в деле правозащиты.

— А что можно сказать о состязательности процесса в белорусской системе правосудия? Велика ли в нем роль адвоката?

— Ст. 115 Конституции гарантирует, что «правосудие осуществляется на основе состязательности и равенства сторон в процессе». В хозяйственном и гражданском судопроизводстве этот принцип достаточно обеспечен на практике, но в уголовном процессе, по сравнению со странами-соседями и развитыми демократическими государствами, у нас с этим большие проблемы. В уголовном процессе «инквизиционные начала» преобладают прежде всего на досудебной стадии. Рядовой следователь в Беларуси мало самостоятелен, он находится под контролем своего непосредственного начальства. Много претензий к гособвинению — прокуратура имеет гораздо больше прав, чем сторона защиты, и представляет сугубо интересы государства. У адвокатов же нет возможности качественно использовать в своей практике ст.103 УПК: так называемого частного адвокатского расследования у нас нет, очень трудно закреплять доказательства, которые защитник нашел, и суд к ним относится предвзято.

Кроме того, у нас в отличие от многих государств меру пресечения принимает не суд — ее по своеобразным критериям определяют органы уголовного преследования. В Беларуси нет независимых судов, власти противятся введению судов присяжных и других правовых институтов состязательности уголовного процесса.

Эксперт в помощь

— Часто ли адвокаты участвуют в проведении экспертиз, привлекают к судебному процессу специалистов различного профиля?

— Одно из моих последних дел в адвокатской практике было связано с проведением экспертиз. В тот процесс я вступил только на судебной стадии, причем потерпевшим по делу проходил мой коллега, адвокат — в результате ДТП у него скончался один родитель, позже умер второй. Доказывание сосредоточилось вокруг специальных познаний, из-за чего в итоге произошла борьба экспертиз. Стало ясно, что некоторые официальные экспертные учреждения в Беларуси часто не такие уж независимые, поэтому я вынужден был заказывать заключения специалистов как у белорусских независимых экспертов, так и в Литве.

Выводы заключений у белорусского и у литовского специалистов были близки, но существенно отличались от результатов той экспертизы, которая была положена органами уголовного преследования в основу обвинения. Вышестоящий суд после обжалования направил дело на повторное рассмотрение судом первой инстанции, где был вынесен оправдательный приговор. Торжеству истины и справедливости в этом сложном, нервном деле помогло именно компетентное мнение профессионалов в особых областях знаний.

— Можно ли таких адвокатов назвать словом «шарлатан» или «шарлатан поневоле»?

— Во время моей адвокатской практики отчисления от так называемого «вала» были очень большие — в фонд соцзащиты, органам адвокатского самоуправления. Совокупная сумма была больше, чем у предпринимателей, когда те выводят доходы в тень. Критикуя в целом республиканских руководителей адвокатуры, на конференции Минской областной коллегии адвокатов я по этой теме заявил: «Вы адвокатов превратили в дойных коров!». Потому что тогда адвокат отдавал из заработанного Вг1 млн. Вг450 тыс. (около 45%). Сейчас ситуация с отчислениями благоприятнее, хотя коллеги, насколько я знаю, продолжают исходить из прежнего типа гонорарной практики.

В любом случае слово «шарлатан» по отношению к адвокатам категорически не применимо. Адвоката могут сделать статистом по делам политически мотивированным, когда затрагиваются интересы государства. Тогда ему надо признать ограничения и честно обсудить проблемы, свою роль с клиентом. И всё же многое зависит от профессионализма, гражданской позиции, смелости адвоката. Не всякий готов бороться, требовать пересмотра дела или использовать международные правовые нормы, доходя до Комитета по правам человека.

— Кто тогда может дать объективную оценку работе адвоката, в т.ч. в плане оплаты труда? Из чего складывается адвокатская репутация?

— 0 репутации адвоката обычно судят клиенты и компетентные коллеги. Вообще, объективно оценить не только личные качества (о них я ранее сказал), но и профессиональные навыки адвоката смогут те люди, которые получили диплом высшего юридического образования, имеющие значительный практический опыт. При этом надо понимать, что имеется подводная часть айсберга юридической деятельности: работа с документами, с нормативными актами и выработка стратегии их применения.

Рафинированный частник

— Какие основные изменения в новом законе «06 адвокатуре и адвокатской деятельности» вы бы отметили? К примеру, приведет ли приход юристов-хозяйственников к коммерциализации в адвокатской сфере?

— Целый класс юристов-хозяйственников («лицензиатов») был фактически уничтожен — сбылась давняя мечта руководства адвокатуры в лице экс-председателя Республиканской коллеги адвокатов Натальи Андрейчик стать монополистами по оказанию юридических услуг.

Общим же итогом принятия закона стало установление нового ряда требований по жесткому регулированию государством адвокатской деятельности. Начало такой политики было положено еще президентским декретом N 12 в 1997г., позднее независимость адвокатуры только скукоживалась, как шагреневая кожа, а контроль Минюста становился всё значительнее. В результате некоторые уже говорят об адвокатуре как о структурном подразделении министерства — остается выдать адвокатам мантии и заставить шагать строем.

Положительная новация в новом законе — возможность создания адвокатских бюро и разрешение частной адвокатской практики, правда, с рядом сопутствующих ограничений и под контролем коллегии. Эти нововведения сделаны и в угоду Западу — небольшой компромисс.

— А не должна ли белорусская адвокатура стать частной, как в ряде других стран?

— Частная адвокатура в своей абсолютной, рафинированной версии — это отсутствие корпоративности, сплоченности сообщества. Если атомизировать адвокатуру только на отдельных адвокатов-частников, то это ослабит профессию, адвокатам будет сложнее защищать собственные интересы. А ведь юридическая природа адвокатуры как вида общественной организации уникальна. Так, адвокатура в России объявляется независимым правовым институтом гражданского общества. В среде адвокатов должны быть избраны авторитетные органы самоуправления свободно, а не по указке чиновников от правительства. У нас же дошло до того, что даже правила профессиональной этики адвокатам фактически спущены сверху государством, хотя свободная профессия должна регулироваться внутренними деонтологическими правилами.

Белорусские адвокаты потеряли независимость, но успокоены тем, что им пообещали большие заработки. Они еще сильней запуганы после декабря 2020г., когда десяток адвокатов находились в противостоянии с КГБ (им не давали доступа к подзащитным), а затем их вовсе изгнали из адвокатуры. Также сомнительно, что в корпорацию привнесет свободолюбие приход в адвокатуру юристов-хозяйственников — скорее, лишь коммерческий дух.

— То есть мы вступаем в эпоху рвачества?

— Нет, просто возмездный договор об оказании юридических услуг, который есть в гражданском обороте, будет перенесен на деятельность адвокатуры через механизмы частной адвокатской практики и адвокатских бюро. Исторически же адвокатура сильна тем, что это профессиональное сообщество, которое отстаивает не только свои собственные интересы, оказывает юридическую помощь, но и борется за права и свободы граждан.

— А не выйдет ли так, что с созданием адвокатских бюро сами адвокаты станут еще менее доступны населению из-за повышенных гонораров?

— Система налогообложения в системе адвокатского бюро несколько лучше, и все же от Минюста никто «в домик» не спрячется. Каждый адвокат — под дамокловым мечом государства, и все об этом знают.

Адвокат & правозащитник

— Сейчас все чаше идет противопоставление между адвокатами и правозащитными организациями. Есть ли у правозащитников действительно какие-то рычаги влияния, или они в ряде громких дел лишь создают себе имидж, ищут возможности пропиариться?

— Правозащитник — это тот, кто не по профессии, но в силу призвания защищает права и свободы граждан, зачастую правозащитники не имеют даже юридического образования. Правозащитник, например, не может участвовать в уголовном процессе и помочь человеку, здесь особенно необходимо взаимодействие с адвокатами.

Нужно выстроить по-новому отношения между двумя системами общественных объединений — правозащитниками и адвокатами. Ведь среди правозащитников есть бывшие адвокаты, которых вынудили (как и меня за защиту экс-кандидата в президенты Александра Козулина) уйти из профессии.

Одна из задач адвоката — правовое воспитание граждан, разъяснение законодательства, но адвокаты это исполняют как дополнительную нагрузку. Проявил адвокат себя независимым, смелым — он обречен, Минюст ему подложит мину замедленного действия. Поэтому очень важно, чтобы адвокаты и правозащитники сотрудничали.

— Каким может быть дальнейший сценарий развития «адвокатского вопроса»? Какие на самом деле нужны законодательные изменения, чтобы добавить адвокату статусности, но при этом чтобы не страдали клиенты — те, для кого адвокаты работают?

— У меня прогноз пессимистический: будут зажиматься гайки, будет усиливаться тотальный бюрократический контроль над адвокатами, а тех, кто станет роптать, власть будет лишать лицензии. Госмашина продолжит формировать разобщенное адвокатское сообщество, пассивное в отстаивании как своих корпоративных интересов, так и прав граждан. Проблема ведь еще и в том, что нет независимой системы правосудия, и потому адвокатура не может реализовать свои функции. В силу малочисленности корпорации статусность у адвокатов и без того есть, другое дело, что их репутация, доверие у населения невысоки. Главное — нужно законодательно лишить Минюст рычагов давления на адвокатов, иначе они останутся под кнутом чиновников.

Гучнае слова грамадзянскай супольнасці Беларусі (Рэзалюцыя) 03.06.2020 14

1 чэрвеня 2020 года ў Мінск у адбылася Канферэнцы я Нацыянальнай платформы Форума грамадзянскай супольнасці Усходняга партнёрства “Паміж Усходнім партнёрствам і Еўрапейскім дыялогам па мадэрнізацыі” .

Падрабязнасці можна прачытаць тут (на рускай мове):

Прапаную ўвазе чытачам “Белапартызана” прынятую на канферэнцыі Рэзалюцы ю:

Мы, удзельнікі Канферэнцыі Нацыянальнай платформы Форума грамадзянскай супольнасці Усходняга парнёрства, грунтуючыся на падставах “Мемарандума аб супрацоўніцтве ў межах Нацыянальнай платформы Форума грамадзянскай супольнасці Усходняга парнёрства”, падзяляючы каштоўнасці і мэты ініцыятыў ЕС “Усходняе парнёрства” і “Еўрапейскі дыялог па мадэрнізацыі з беларускім грамадствам”:

— вымушаны канстатаваць адсутнасць паляпшэння сітуацыі з правамі чалавека ў Беларусі. Безпадстаўнае ўтрыманне палітычных вязняў, наяўнасць смяротнага пакарання, абмежаванне свабоды слова, асацыяцый, сходаў, сталае пагаршэнне ўмоў для вядзення грамадска-палітычнай дзейнасці застаюцца неад’емнымі элементамі палітыкі беларускіх уладаў;

— вітаем спробы Еўрапейскага Саюза распачаць новы этап дыялогу з Беларуссю пры выкананні беларускімі ўладамі прынцыповай і галоўнай умовы — неадкладнага вызвалення беларускімі ўладамі ўсіх палітычных вязняў — і наяўнасці заўважных змен да паляпшэння сітуацыі з правамі чалавека;

— звяртаем увагу на неабходнасць перагледзець шэраг фармулёвак першапачатковай версіі даклада Еўрапарламента па Беларусі (кіраўнік — дэпутат Юстас Палецкіс) для абгрунтаванай і дакладнай ацэнкі грамадска-палітычнай сітуацыі і стану правоў чалавека ў нашай краіне;

-яшчэ раз падкрэсліваем, што палітыка беларускіх ўладаў застаецца асноўнай перашкодай для развіцця еўрапейска-беларускіх адносін;

— выказваем занепакоенасць з прычыны магчымых спроб увядзення асобных фарматаў узаемадычыненняў Еўрапейскага Саюза з беларускімі ўладамі без удзелу грамадзянскай супольнасці і без адпаведнага ўліку яе інтарэсаў;

— вітаем развіцце “Еўрапейскага дыялогу па мадэрнізаці з беларускім грамадствам” і лічым неабходным пашырэнне паўнавартаснага ўдзелу грамадскіх арганізацый і ініцыятыў у яго працы як аднаго з галоўных зацікаўленых бакоў у межах гэтай ініцыятывы;

— заклікаем Еўрапейскі Саюз да большай каардынацыі паміж ініцыятывамі “Усходняе парнёрства” і “Еўрапейскі дыялог па мадэрнізацыі з беларускім грамадствам” з актыўным выкарыстаннем патэнцыялу арганізацый грамадзянскай супольнасці Беларусі і краін ЕС;

— падтрымліваем ідэю правядзення канферэнцыі арганізацый грамадзянскай супольнасці ў Вільнюсе напярэдадні трэцяга Саміта краін Усходняга партнёрства;

— выказваем занепакоенасць у сувязі з мэтанакіраваным ціскам уладаў на прадстаўнікоў грамадзянскай супольнасці ў Расійскай Федэрацыі, а таксама выразнай тэндэнцыяй яшчэ большага абмежавання магчымасцей дзейнасці грамадскіх арганізацый і ініцыятыў у Азербайджане; заклікаем нашых партнёраў і калег з краін Усходняга партнёрства праявіць салідарнасць з актывістамі грамадзянскай супольнасці Расіі і Азербайджана.

ПАМЯТКА для вербуемых КГБ 23.05.2020 19

На днях студентка Витебского медуниверситета Анна Попкова опубликовала видеообращение, в котором открыто заявила о попытке её вербовки по месту учёбы и о своем отказе сотрудничать с КГБ, несмотря на угрозы спецслужб.

Ранее попытки вербовки Владимира Кобеца, кандидата в президенты Алеся Михалевича и других демократических активистов также получили огласку в связи с их подобными публичными заявлениями.

Что еще можно сделать в таких случаях рассказывается в соответствующем видеоматериале:
http://www.youtube.com/watch?feature=player_embedded&v=Ccn_gqQl99E .

Важно помнить о принципе добровольности сотрудничества с КГБ и о ряде сложных последствий после сделанного гражданином выбора, в особенности в сфере, примыкающей к политическому сыску.

По данной актуальной проблеме мною для ПЦ «Правовая помощь населению» полгода назад была подготовлена ПАМЯТКА, текст которой публикую в первоначальной авторской редакции (символично, что ряд Интернет-ссылок уже не действует).

ПАМЯТКА Гражданину, принуждаемому к сотрудничеству с органами госбезопасности Беларуси

Правовые основы сотрудничества граждан с органами госбезопасности Беларуси

Советы
1. Вызов (официальное уведомление лица-правонарушителя об обязательной явке) по телефону в помещение компетентных госорганов, в том числе КГБ, не предусмотрен законом. Не принимает гражданин «телефонограмму». В отличие от вызова органы КГБ могут уведомить о «приглашении», которое адресуется не правонарушителю, а лицу, обладающему сведениями о правонарушителе или правонарушении. Но в обоих случаях предложите звонящему уведомление о вашей явке оформить повесткой. 2. Если по телефону начинают угрожать неприятностями в случае неявки, вежливо спросите имя, фамилию и должность звонящего и пообещайте подать жалобу в прокуратуру на совершение должностным лицом преступления. Укажите, что даже при должном порядке уведомления, вы явитесь с адвокатом для осуществления своего конституционного права на получение юридической помощи. 3. Тем более вы имеете право не идти по в ызову негласн ому — приглашению сотрудником органов госбезопасности в определенное место для беседы от имени органов КГБ втайне от ваших родных и знакомых. Однако приглашающий может представиться и от имени какой-либо иной организации. Такой вызов с целью получения информации, вербовки , привлечения к выполнению отдельного поручения тщательно подготавливается: выбирается место, разрабатывается легенда вызова, зашифровывающая участие в вызове представителя органа КГБ и правдоподобно объясняющая вызываемому и окружающим его лицам причину вызова в то или иное место, определяются порядок и время вызова, обеспечивающие конспирацию. 4. И если вы все-таки попали на неформальную «беседу», и разобрались, что перед вами сотрудник КГБ и к чему именно он вас склоняет, то имеете право отказаться от его предложений. Поскольку сотрудничество с КГБ возможно по закону только при вашем личном согласии. Как и в случае с официальным вызовом, вы можете воспользоваться конституционным правом не отвечать на вопросы, касающиеся вас лично и членов вашей семьи. 5. При любой подобной беседе следует исходить из вероятности, что разговор с вами записывается при помощи специальных технических средств. 6. Если же в результате незаконных методов (через запугивание, угрозы, другое психологическое давление, физическое воздействие, иное влияние на вас и ваших близких) вас вынудили к принятию условий сотрудничества с органами КГБ, то следует знать следующее. Сотрудничество между сотрудником КГБ и гражданином начинается с взаимного соглашения, которое заключается не в устной, а чаще в письменной форме. Пишется расписка «о добровольном согласии на оказание содействия органам государственной безопасности Республики Беларусь в осуществлении ими их конституционных обязанностей». Текст пишется под диктовку оперативного сотрудника, и может не содержать никаких обязательств, кроме как сохранения факта написания такай расписки в тайне. Факт заключения такого соглашения называется вербовкой, гражданин становится агентом, ему присваивается псевдоним. К тому же вас могут обязать пройти исследование на полиграфе («детекторе лжи»)… Но вы такую расписку давать не обязаны. 7. Но даже при вынужденном написании подобной расписки с тарайтесь не давать никакой информации. Тот, кто думает, что может переиграть КГБ, что, уступая им, мы получаем больше, чем отдаём им — рассуждает, как дилетант. 8. Как только опасность ситуации, вынудившей вас пойти на «сотрудничество» миновала, следует руководствоваться принципом: «Если вам приставили пистолет к голове, сделайте, что от вас требуют (кроме доноса на своих товарищей), но как только убрали, делайте то, что считаете нужным». 9. А нужно обратиться за помощью к правозащитникам, обжаловать действия КГБ, публично (для СМИ, через Интернет) рассказать все, что случилось, и заявить об отказе от всех данных вами обязательств, любых контактов с КГБ, и, в крайнем случае, чтобы избежать возможных негативных последствий, выехать за границу. 10. Помните, если вас вынудят стать «стукачем», «агентом», то вы никогда не сумеете вырваться из этого замкнутого круга и скомпрометируете себя на всю оставшуюся жизнь.
Обжалование
Граждане и организации, полагающие, что их права и законные интересы ущемлены действиями (бездействием) сотрудников органов государственной безопасности, вправе обжаловать эти действия (бездействие) в вышестоящий орган государственной безопасности либо вышестоящему должностному лицу, прокурору или в суд (ст. 5 Закона).
Ответственность работников КГБ Республики Беларусь
Умышленное совершение должностным лицом органа госбезопасности действий, явно выходящих за пределы прав и полномочий, предоставленных ему по службе, повлекшее причинение существенного вреда правам и законным интересам граждан карается уголовным законом. Если такие действия, сопряжены с насилием, мучением или оскорблением потерпевшего либо применением оружия или специальных средств, то наказание — лишение свободы на срок до десяти лет (статья 426 УК «Превышение власти или служебных полномочий»).

Информация по теме:
Владимир Кобец: Как меня вербовали в КГБ // Сайт Хартия97 от 8.01.2020 г. / Код доступа: http://www.charter97.org/ru/news/2020/9/19/42696/

Как себя вести в КГБ? «Ликбез для свидетелей» // Сайт Хартия 97 от 8.01.2020 г. / Код доступа: http://www.charter97.org/ru/news/2020/1/8/35089/

Против лома нет приёма, если нет другого лома (о том, как не стать стукачом…) // Код доступа: http://tipolog.atspace.com/spy_kmb/spy_lom_priem.htm

Правозащитный центр «Правовая помощь населению» (г. Киев) – ysdh 3@ yahoo . com

Гражданская кампания «Правозащитники против пыток» — http://protivpytok.org

Комитет защиты репрессированных «Солидарность» — http://salidarnasc.org

Информационно-просветительное учреждение «Платформа» — http://platformarb.com

Общественное объединение «Центр по правам человека» (г.Минск)

Прокуратура Республики Беларусь — 220030, г.Минск, ГСП, ул.Интернациональная, 22, info@prokuratura.gov.by

Независимость украинской адвокатуры — в опасности! (Заявление) 13.05.2020 10

На постсоветском пространстве стремительно движется каток репрессий.

Интернационал авторитарных властителей перенимает друг у друга карательные «новации» и «модернизирует» формы давления на демократические структуры, на всё гражданское общество.

Вот в Украине стали сворачивать независимость адвокатов — тех, кто должен быть профессиональными правозащитниками.

Ниже публикуется в поддержку украинских коллег Заявление беларусских экс-адвокатов. К сожалению, действующие адвокаты не участвуют в акции солидарности по указанным в Заявлении причинам. Ибо независимость адвокатуры в Беларуси уже растоптана.

Высшей квалификационно-дисциплинарной комиссии

Украина, 01021, Киев, Кловский спуск, 7, лит. А, офис 6

Нам, бывшим белорусским адвокатам, в том числе тем, кто был лишен права на профессию за добросовестное выполнение своих профессиональных обязанностей, из информации, распространенной в заявлении Украинского Хельсинкского Союза по правам человека 1 , стало известно о случаях прекращения и приостановления адвокатской практики в отношении ряда украинских адвокатов, а также о рассмотрении большого количества дисциплинарных дел. Среди фигурантов заявления указаны такие адвокаты, как Владимир Высоцкий, Роман Мартыновский, Николай Сирый, Ольга Машкаринец, Надежда Баранская, Лариса Герасько и другие (общее количество более 20 человек). Также есть информация об угрозе уголовного преследования украинских адвокатов, не признающих нынешний состав органов самоуправления адвокатов.

Насколько нам известно, основанием для наказания адвокатов стала, в частности, их оценка некоторых аспектов нового Уголовно-процессуального кодекса Украины, обнародование личной позиции относительно правомерности решений одного из съездов адвокатов.

Подобные случаи, а также поступающие сообщения о расколе в украинской адвокатуре свидетельствуют, на наш взгляд, о грядущем глубоком кризисе института адвокатуры в Украине.

Учитывая имеющийся у нас печальный опыт, предупреждаем вас: похожие события произошли в Беларуси в 2020 году, что привело к фактической ликвидации независимости адвокатуры в нашей стране. Бесконечные проверки адвокатов Министерством юстиции, вовлечение в преследование адвокатов органов адвокатского самоуправления, постоянные претензии в связи с критическими выступлениями адвокатов в прессе, массовые переаттестации адвокатов привели в конечном итоге к лишению адвокатских лицензий у одних и к вынужденному уходу из адвокатуры других адвокатов.

Итогом безразличия большинства адвокатов к своему положению и активного вмешательства государства в деятельность независимого института стало принятие нового Закона Республики Беларусь «Об адвокатуре и адвокатской деятельности», который изначально планировался как прогрессивный документ, а в его сегодняшней редакции окончательно лишил адвокатов независимости и превратил адвокатуру в структурное подразделение Министерства юстиции.

В итоге белорусские адвокаты стали массово отказываться от ведения политически мотивированных процессов, в их рядах поселился страх, в средствах массовой информации исчезли интервью адвокатов и их критические статьи. В сложившихся условиях белорусские адвокаты поставлены перед постоянной угрозой лишения лицензии и не могут в полной мере выполнять задачи, которые перед ними ставятся. Белорусский адвокат из самодостаточной процессуальной фигуры превратился в безликий процессуальный придаток судебной системы.

Сегодня это серьезная проблема в Беларуси в контексте реализации права на защиту и права на справедливый суд.

Помня, что именно украинские адвокаты и правозащитники в январе 2020 года первыми подали свой голос в защиту независимости белорусской адвокатуры, мы присоединяем свой голос к защитникам адвокатской независимости, и выражаем поддержку украинским адвокатам, которые подвергаются давлению .

Мы призываем вас извлечь выводы из белорусских уроков, прекратить давление на своих коллег-адвокатов, помнить о самостоятельности и максимальной независимости адвокатуры от всех ветвей власти, об основной роли адвокатского самоуправления – защищать и поддерживать адвокатов, укреплять и объединять адвокатское сообщество, эффективно решать возникающие конфликты, использовать существующие правовые средства для укрепления адвокатуры Украины.

Коллеги, еще раз призываем: не дайте вашими руками вас же и уничтожить!

М инск, Брест, Осло «13» мая 2020 г.

Владимир Букштынов, бывший адвокат, защищавший кандидата в Президенты Беларуси В.Некляева.

Олег Агеев, бывший адвокат и член Президиума Минской городской коллегии адвокатов, лишен Министерством юстиции Республики Беларусь лицензии на право осуществления адвокатской деятельности после принятия на себя защиты А. Михалевича, бывшего кандидата в президенты Беларуси.

Игорь Рынкевич, бывший адвокат, вынужден после защиты экс-кандидата в президенты Беларуси А. Козулина покинуть адвокатуру в 2007 году, правозащитник.

Людмила Ульяшина, бывший адвокат (1980-2000), член Президиума Минской городской коллегии адвокатов.

Роман Кисляк, бывший адвокат, член Брестской областной коллегии адвокатов (2000 — 2005), правозащитник.

Андрей Варвашевич, бывший адвокат Минской городской коллегии адвокатов, осуществлявший защиту экс-кандидата в президенты Республики Беларусь Санникова А.О.

Павел Сапелко, адвокат (1995-2020 г.г.), член президиума Минской городской коллегии адвокатов (2020-2020 г.г.).

Тамара Сидоренко, 1978 по сентябрь 2020 года – адвокат Юридической консультации Ленинского р-на г.Минска. Никогда не имела взысканий, наоборот, поощрения Президиума МГКА и две Почетные грамоты Минюста (последняя в декабре 2020 года). Действие лицензии прекращено Минюстом после участия по уголовному делу (следствие, суд) по обвинению В.П.Некляева, экс-кандидата в президенты Республики Беларусь.

Татьяна Агеева, бывший адвокат (с 1982 по 2020 годы), член Президиума Минской городской коллегии адвокатов, член Аттестационной комиссии МГКА, лишена Министерством юстиции Республики Беларусь лицензии на право осуществления адвокатской деятельности после участия в следственных действиях по уголовному делу, возбуждённому по событиям 19 декабря 2020 года.

Гарри Погоняйло, бывший адвокат. С 1991 по 1993 г.г. — Президент Союза адвокатов Беларуси. С ноября 1997 г. по октябрь 2003 г. — член межтерриториальной коллегии адвокатов Гильдии российских адвокатов . Бывший начальник отдела адвокатуры Министерства юстиции Республики Беларусь (1978-1988 г.г.), бывший заведующий Юридической консультацией Советского района г. Минска(1989 — 1989 г.г.). Председатель юридической комиссии РПОО «Белорусский Хельсинкский Комитет».

О защите частной жизни и персональных данных в Беларуси 15.04.2020 10

В Беларуси все острее проблема по обеспечению прав граждан по защите неприкосновенности их частной жизни, персональных данных. Опасности увеличиваются с углублением развития информационного общества, использованием новых технологий, с ростом киберпреступности, а также со стремлением спецслужб контролировать сферы активной деятельности граждан. Вспомним случаи, когда становились общедоступными данные клиентов мобильных операторов, банков, провайдеров. Единожды опубликованные в сети Интернет персональные данные с большой сложностью поддаются какому-либо контролю. Например, при запросе у социальной сети Facebook всей информации о себе выясняется, что на серверах FB хранятся персональные данные, включая удаленные ранее самим же пользователем фото и сообщения. И хотя имеются конституционные, законодательные нормы, регулирующие в Беларуси право на неприкосновенность частной жизни, на практике они слабо гарантируют защиту данного права. Согласно Конституции Республики Беларусь «каждый имеет право на защиту от незаконного вмешательства в его личную жизнь, в том числе от посягательства на тайну его корреспонденции, телефонных и иных сообщений, на его честь и достоинство» (ст. 28). Часть вторая ст.34 Конституции предусматривает, что «государственные органы, общественные объединения, должностные лица обязаны предоставить гражданину Республики Беларусь возможность ознакомиться с материалами, затрагивающими его права и законные интересы». «Пользование информацией может быть ограничено законодательством в целях защиты чести, достоинства, личной и семейной жизни граждан и полного осуществления ими своих прав» (ч. 3 ст. 34 Конституции). Однако белорусское законодательство в области защиты персональных данных отличается крайней запутанностью, имеет разрозненный характер. При этом оно не соответствует международным стандартам. Республика Беларусь среди нескольких европейских государств, которые не подписали и не ратифицировали Конвенцию Совета Европы о защите физических лиц при автоматической обработке персональных данных от 28 января 1981 года.

В Беларуси отсутствует комплексный закон, специально регулирующий защиту персональных данных. При этом даже нет четкого определения информации, относящейся к «частной жизни», как и нет единого определения термина «персональные данные«. Это не позволяет с надлежащей точностью установить, какие сведения относятся к информации о частной жизни, персональным данным, и все чаще приводит к непринятию надлежащих мер по их защите. Закон Беларуси «Об информации, информатизации и защите информации» определяет лишь базовые положения, направленные на создание механизма защиты персональных данных. В законе закреплен основной принцип обработки персональных данных – получение согласия физического лица, к которому относятся персональные данные, на любое с ними действие. Последующая передача персональных данных, также как и любые меры по их разглашению, разрешаются только с согласия физического лица. Но в законодательстве не уточняется, каким способом может быть получено такое согласие, в частности, предполагается ли получение согласия в устной либо письменной форме, подразумевается ли согласие при заключении различных видов договоров. Исходя из практики, пункты о согласии на операции персональными данными часто содержатся в тексте договоров на оказание услуг. Но наши граждане им не уделяют должного внимания. Между тем, сбор и обработку персональных данных осуществляет большое количество различных субъектов, включая государственные органы и организации, органы местного самоуправления, негосударственные организации. Четкий же, единый порядок сбора, обработки, распространения, предоставления персональных данных не определен. Как нет в Беларуси и независимого экспертного органа по защите персональных данных. В статье 32 указанного Закона закреплены меры по защите персональных данных от разглашения, действующие с момента предоставления, предусматривающие порядок обезличивания этих данных, вплоть до их уничтожения. Однако их невыполнение может остаться безнаказанным. Ведь в Беларуси в отношении незаконного распространения и использования персональных данных на сегодняшний день нет специальных составов правонарушений. Соответствующие незаконные деяния могут с трудом охватываться общими составами административного и уголовного законодательства (статья 22.6 КоАП, статьи 179, 212, 349, 352 УК Республики Беларусь). Поэтому беларусские правозащитники должны указывать на проблемы законодательного регулирования, способствовать его соответствию международному праву, а также призывать граждан к повышению их внимания к защите своих персональных данных от многочисленных угроз.

Подготовлено для бюллетеня «Право на защиту» №7 » 2020 на основе материалов ИПС «Консультант-плюс», сайта»lawtrend.org « и других ресурсов.

Руководитель Публичного учреждения «Лига «Гражданский вердикт» (зарег. в Литве)

С новым годам вас, с новым срокам! Ваш самы чэсны и незаменимы президзент.